Я не дарил ей подарки,
Я не гулял с ней в парке,
Но почему же так жарко,
Меня полюбила моя бунтарка.
Я не водил её в заведения,
Я не видал её в сновидениях,
Но воскресение как понедельник
Если её рядом нет в постели
Я не писал ей стихов и нот,
Вот это первое, что я смог.
Но заволакивая словно смог
Она меня с головы до ног.
Теперь она - это я, я чувствую,
И между нами волны тока буйствуют,
И пусть непогода - ветры пусть дуют,
Наш уют они не достают.
То ли в истерике, то ли в бреду,
Мысль о ней пела во мне голосом Эрики Баду.
В какие двери я войду, а какие останутся Закрыты покажет время в палитре открыто.
Мысль о ней как оттаянная шоколадная плитка
Такая же сладкая, такая же липкая.
Смотрит украдкой, куда-то в глубину меня,
Теперь я - это она, а она - это я.
Пока не порвана струна, я не перестану петь об этом,
Но рано или поздно меня задушит как плохую Сигарету не докурив до фильтра.
Это слишком живое чувство.
Я давно потерялся в тёмных углах,
Запутался в потоках серых машин,
Но даже в самых сумасшедших снах
Было гораздо ясней, чем в лабиринтах её души.
